Тора под дулом пистолета

В недельной главе рассказывается о грехе золотого тельца.

И сказал Господь Моисею: ступай, сойди, ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской. Скоро уклонились они с пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца, поклонились ему, принесли ему жертвы и сказали: вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской.

(Исход 32:7–8)

Интересно, что Бог говорит «скоро уклонились они с пути, который Я заповедал им», а не «уклонились от союза, заключенного со Мной», или «от пути, которому сами собирались следовать». Конечно, Бог заповедал, но из рассказа кажется, что все было сделано по взаимному согласию, добровольно и с радостью, иначе аргумент о нарушении договора выглядел бы гораздо сильнее. Возможно, здесь сформулировано иначе, потому что и на самом деле все было не совсем так?

Рав Авдими бар Хама бар Хаса в Талмуде так комментирует стих, в котором описывается положение сынов Израиля у горы Синай:

«И стали у подошвы горы» (Исход 19:17): Отсюда следует, что Всевышний пригрозил им горой, словно огромной бочкой, и сказал: если вы примете Тору — хорошо, а если нет — здесь будет ваша могила. Рав Аха бар Яков сказал: отсюда — великое оправдание против Торы!

(Вавилонский Талмуд, Шабат 88а)

Согласно этому смелому тексту, принятие Торы было навязано народу Израиля под угрозой смерти. Сыны Израиля стояли прижатыми к огромной горе, и Бог дал им понять: либо вы принимаете Тору, либо Я погребу вас под этой горой, как под огромной бочкой.

В этот момент рав Аха бар Яков вмешивается в обсуждение и говорит: «отсюда — великое оправдание против Торы». Раши объясняет: «если их спросят на суде, почему они не соблюдали то, что приняли на себя, у них будет оправдание, что приняли они её под принуждением». То есть, если Тора действительно была принята под угрозами, у Израиля есть серьезный аргумент против обязанности ее соблюдать: «она была навязана нам, и потому мы не обязаны ей следовать».

Гемара говорит нам, что принудительный договор не является действительным. Договор обязателен только тогда, когда он заключается добровольно и осознанно. Гемара передает нам радикальное послание: обязательство следовать Торе устанавливается не самим фактом её божественного происхождения, а свободным согласием.

Теперь мы можем лучше понять грех золотого тельца. Сыны Израиля думали, что больше не находятся под угрозой, что пистолет больше не направлен на них; Моисей был на горе, и теперь они могли делать то, что хотят, даже создать себе собственного бога. Они не чувствовали себя обязанными соблюдать договор, хранить союз.

На этом этапе в обсуждение врывается Рава и говорит: «И все же, впоследствии они заново приняли её во времена Ахашвероша, как сказано: “утвердили и приняли иудеи” (Эстер 9:27) — утвердили то, что уже приняли ранее». Рава утверждает, что во времена Ахашвероша, в книге Эстер, народ Израиля решил, на этот раз добровольно, вновь принять Тору. Это очень странная связь. Почему Рава обращается к книге Эстер, чтобы обосновать свое утверждение? Вопрос становится ещё более актуальным, если мы откроем книгу и обнаружим, что стих, который цитирует Рава, вообще касается праздника Пурим, а не принятия Торы. Конечно, Рава знал это, и всё же для него было важно связать книгу Эстер с принятием Торы. Почему?

Возможно, разгадка в том, что в книге Эстер Бог скрывается. Это единственная книга в Танахе, кроме «Песни песней», в которой имя Бога не упоминается вообще. Он просто отсутствует в книге. Тот, кто прочитает её, не зная, что она является частью Священного Писания, не догадается, что в ней есть что-то связанное с религией. И именно в этом её сила. Книга Эстер не рассказывает о чуде; она говорит о политике, чести, взаимоотношениях, принципах, неповиновении, интригах, лидерстве и огромной находчивости. Это сильная история, но не о божественном вмешательстве.

Рава намекает нам: только там, где Бог скрывается, где нет зависимости, где люди берут свою судьбу в свои руки, можно сделать свободный выбор. Именно в месте, где рука Бога не проявляется и не карает, где нет чудес, по крайней мере явных, можно заключить союз. Я представляю себе, как Рава листает книгу Эстер и говорит себе: «Я должен найти это здесь, именно здесь, где Бог скрыт».

«Утвердили и приняли» звучит для меня как эквивалент «сделаем и услышим», но на этот раз речь идет о принятии и соблюдении, которые становятся результатом свободного выбора. Возможно, праздник Пурим — это именно праздник свободного выбора, праздник, в который мы решаем, кем хотим быть, и потому мы переодеваемся, как бы примеряя на себя разные роли (чтобы решить, какую именно предпочесть).