Он смотрит на дома родного городка… с открытым восхищением. Для его взгляда кладка бревен и досок, ритм старых окошек и ступеней — все таит бездну волшебных тайн… Можно сказать, что на этом этапе поэзия его рисунков исключительно в пронзительном, ошеломляющем сходстве. В том особом, «непререкаемом», животворящем сходстве, для понимания которого нет нужды сравнивать рисунок с оригиналом… Он видит и рисует дома сквозь призму чудом сохраненных детских впечатлений, сквозь дымку воспоминаний, обостряя каждую трещинку или перекос крыши вечной печалью по уходящей радости первого восприятия.

Много лет спустя у Каплана, шедшего по одной из знаменитых ленинградских гранитных набережных, спросили: «Где вы находите людей, которых изображаете в своих работах?» «Они все живут здесь», — ответил он и показал на собственное сердце.